Потому что, увы, его в ближайшее время вряд ли увидят те, кто по Крымову так скучает и кто так его любит.
Признаюсь, фильм этот меня удивил: от Крымова - театрального режиссера - я ничего подобного не ожидала.
Прежде всего такого сложного и изысканного, профессионального киноязыка, заставляющего вспомнить о кинематографе Киры Муратовой и Ларса фон Триера.
Крымов здесь соединяет три пласта: театр, где идет его спектакль «Анна Каренина», условно-бытовую квартиру, где исполнительница роли Анны кормит нелюбимого мужа сосисками и бифштексами, и съемки фильма, где в кадре присутствует сам режиссер и отдает команды.
В главных ролях, как и в спектакле «Сережа», - Мария Смольникова и Анатолий Белый. Абсурдность происходящего подчеркивает еще то обстоятельство, что вся любовь Актрисы отдана… торшеру. Этот желтый мигающий торшер, с которым она делит постель и который в финале от нее убегает, - своего рода воплощение самых потаенных женских мечтаний и вожделений, которые по определению не может утолить мужчина. Вот так-то. Пересказ выглядит довольно странно, но Боже, как это снято и как играют актеры!
Вот Актриса отправляется навестить свекра-сварщика и садится в автобус. Автобус из фанеры, но массовка настоящая - и от лиц в окнах невозможно оторвать глаз. Вырождение, агрессия, тоска и печаль, настороженность и недоверие, ощущение края, предела, за которым неизбежно последует что-то страшное, - а ведь все это снималось до, а не после. Предвидение и предчувствие, как в трех грандиозных крымовских спектаклях, - «Все тут», «Костик» и «Моцарт. Дон Жуан» - верьте художнику, он все вам, безмятежным глупцам, скажет заранее.
Аптека, магазин, где продают мясо и замороженных куриц с двумя головами, куриц, не орлов. В кадре мясные муляжи рядом с сочащимися кровью настоящими кусками мяса. Все, игра закончилась, это уже не клюквенный сок на лице и руках - настоящая кровь. Подсобки театра со столь знакомыми всем театральным людям вахтерами с лицами убийц и сюсюкающими неискренними дамочками, с которыми полагается здороваться ну очень вежливо и обязательно справляться о здоровье. Множество дверей и вечно протекающий бачок в туалете. Но какая все это ерунда, если невзрачную худенькую женщину («маленькая собачка до старости щенок», говорит о ней муж) на ваших глазах облачат в пышное черное платье и начнется Театр.
Не хочу умалять мастерство Анатолия Белого - у него здесь есть превосходные сцены! - но фильм этот - бенефис большой актрисы, любимой крымовской артистки Марии Смольниковой. Что она вытворяет на экране, уму непостижимо, - танцует подряд три танца одним дублем, ходит по городу незаметной домохозяйкой, виновато пытается угодить мужу (одна трехминутная сцена жарки бифштекса чего стоит) - и превращается в яростную Любовницу, которая ни за что не пожертвует тем, что составляет ее сущность. Как там говорила ее бабушка: неизвестно, что лучше, позор - или ничего.
В этом фильме становится понятно, почему именно Смольникова - его актриса. Небытовой, художником нарисованный в пространстве его театр требует от артистов особой меры условности, способности полного погружения в абсурд и ирреальность. Русской психологической актерской школы здесь недостаточно - необходимо чувствовать, прозревать иные миры и уметь в них… летать, парить, как делает это Смольникова. В мире, придуманном Крымовым, ей подвластно все. Без этого мира она гибнет, как погибла бы ее героиня в этом фильме, успей он доснять ее бегство из дома вслед за уже упомянутым торшером и прыжок вслед за ним с моста.
Очень современный у Крымова киноязык - никакого пафоса, много юмора, много музыки, от Паулса до Шнитке и Каравайчука, и все так, как будто и не бывает в реальной жизни, но кто сейчас может сказать, что в ней бывает, а что нет, когда вокруг происходит такое. И никакой морали - смотрите кино и наслаждайтесь.
…Как хочется, чтобы кинопленка не горела так же, как рукописи. Будем надеяться, что этот фильм когда-нибудь увидят в России. А пока - как поет Noize - «жизнь зачеркнута буквой Z, но я новую срежиссирую!». У тех, кто вчера поздравлял в Риге Диму с юбилеем - а главное у него самого - это получается. И как! Пусть и дальше так будет.
