.Долго размышляя над происходящим, я понял, что однажды уже видел исчерпывающее объяснение текущим процессам. Более того, даже приводил его в одном из текстов, опубликованных еще весной.

Речь идет об одной из работ Валерия Васильевича Шлыкова – советского военного аналитика, одного из руководителей военно-экономического управления ГРУ ГШ СССР в период с 1980-1988 годы.

«Теперь, благодаря стратегии «ранней победы», США получали возможность диктовать по своему усмотрению любую продолжительность обычной войны. Грубо такой конфликт можно было бы представить себе следующим образом. В начале войны США благодаря превосходству в ВТО (прим.: высокоточное оружие) «выбивают» обычные советские наступательные средства (танки, самолеты, вертолеты, корабли), не трогая, естественно, стратегические ядерные силы СССР, чтобы не спровоцировать ядерный ответ.

Затем наступает нечто вроде пата. У СССР нет больше возможности проводить крупномасштабные наступательные боевые действия, но остается огромная армия, способная вести длительные оборонительные бои. У США и их союзников, с другой стороны, нет ни сил, ни желания захватывать территорию противника и ввязываться в изнурительные бои со все еще сильным и многочисленным противником. Затем СССР запускает в ход свои огромные мобилизационные мощности по производству традиционного вооружения и бросает на фронт десятки тысяч новых танков и самолетов, в то время как США отмобилизовывают свои мощности по производству ВТО.

Такая война в принципе может длиться с переменным успехом годы и годы. Однако параллельно с увеличением производства ВТО США начинают перестраивать на военные рельсы свою огромную экономику с целью создания подавляющего превосходства в обычных наступательных вооружениях. Как это делается, США убедительно продемонстрировали во время Второй Мировой войны».

Описанная Шлыковым модель боевых действий от и до разыгрывалась на наших глазах в течение предыдущих месяцев, и сейчас достигла своего апогея. Добавить к сказанному Валерием Васильевичем мне, пожалуй, нечего. Текст же, посвященный вопросам мобилизации экономики, вы можете прочесть выше, дабы наиболее точным образом составить для себя картину происходящего.

Военные противостояния не выигрываются на полях сражений. Победа – это комплекс процессов, работающих в единой системе. Процессы эти, в первую очередь, завязаны на вопросах стратегии и доктринального превосходства – именно они задают темп и формат кампании, создавая ключевые вызовы для противника.

Но есть ли хоть какой-то вызов в попытках реализации моделей ведения боевых действий полувековой давности?

@atomiccherry 💯
 

.  В последние полгода в Российской Федерации идет множество бурных дискуссий, посвященных проблемам массового производства современных вооружений, а также «мобилизации промышленности». Публика, весьма скверно осознающая суть вопроса, требовала дроны, ракеты, цифровые системы связи, электронную оптику... и некое «массовое производство» всего вышеперечисленного.

Не так давно ув. коллеги из Счетной палаты Российской Федерации опубликовали крайне интересный документ: «Опердоклад за январь – июнь 2022 года», который даёт исчерпывающую информацию об уровне выполнения ряда госпрограмм. Нас, в частности, интересует «Развитие электронной и радиоэлектронной промышленности», которая, как отмечают авторы, входит в число программ с низким уровнем реализации – всего 3,2% в текущем году.

Это говорит о том, что критически важная для функционирования страны отрасль пребывает в глубоком кризисе из-за «ограничительных мероприятий». У правительства есть средства для финансирования, но уже не хватает квалифицированных кадров и, что важнее, высокотехнологичных компонентов, которые прямо сейчас находятся в большом дефиците. К слову, в эти 3,2% входят в основном программы подготовки персонала, а также производство простейшего радиоэлектронного оборудования по типу резисторов и разъемов, которые, как вы понимаете, имеют весьма условное отношение к хай-теку.

Российская промышленность (особенно военная) всегда была зависима от поставок оборудования и комплектующих из Европы и США. Зависимость эта безальтернативна – никто в мире более не производит высокотехнологичные комплектующие и станки. Ситуация куда более опасна, чем кажется — у государства намечается дефицит оборудования, необходимого для функционирования критической инфраструктуры страны. Речь идет не о пресловутых спутниках и ракетах, а о суперкомпьютерах для гидрометцентров, нефтегазовой отрасли, залах управления атомных электростанций, железных дорог, медицинском оборудовании, базовых станциях гражданских систем связи — словом, о всем том, что обеспечивает базовое функционирование Российской Федерации.

Если же говорить о промышленной мобилизации, необходимо вспомнить важный аспект — степень интеграции военного производства с гражданским. Во время Первой Мировой войны 80% военной продукции выпускалось на обычных предприятиях гражданской промышленности; к 1941 г. доля гражданской промышленности в выпуске военной техники упала до 50%, а к 1963 г. — до 10%. В настоящее время интеграция не превышает порога в 3-5% — то есть mil-tec является исключительно обособленной отраслью, которая в более чем 90% случаев никак не пересекается с остальными секторами экономики. Военное оборудование требует для себя уникальных компонентов и материалов — от марок стали до типов шин.

«Мобилизация» гражданской промышленности де-факто невозможна – она просто не может быть задействована в военном производстве. Сам же военпром физически не может быть расширен по причине отсутствия как оборудования (обновление станочного парка на российских оборонных заводах, напомню, производилось за счет зарубежных поставок), так и из-за множества «узких» мест, связанных с импортными комплектующими (к слову, таковые присутствуют даже в российских танковых двигателях, не говоря о более сложных элементах техники).

Заменить же их нечем.

Ни детали, ни оборудование, ни инженерные кадры не берутся из воздуха – тем более, когда речь идет о столь сложных и высокотехнологичных отраслях, как военное производство. Процессы формирования индустриальной базы занимают десятилетия, и миновать этот путь, требуя мобилизации завода Coca-Cola, невозможно.

@atomiccherry 💯