продолжение (и тут остапа понесло...)

соджу плавно потек по пищеводу и упал в желудок. по телу начало разливаться приятное тепло, а по мозгу - удовлетворение. официант принес заказ - вкуснейшую жареную курицу с кисло-сладким соусом и миску белого клейкого риса. поблагодарив за заказ, человек начал вкушать пищу. ммм, какая же вкусная еда. наверняка сэмми она бы понравилась, но только если бы за нее не нужно было платить, ведь у нее никогда не было денег на свою жизнь. она была вынуждена просить денег у своих друзей - близких, самых близких и не очень. ей было крайне тяжело, она плакала, давилась слезами и соплями, одной рукой записывая сториз с мольбами на пожертвования, а другой ковыряясь в своей заднице длинными ногтями, чтобы слез было еще больше. ах, эти токсосборы... но никто не знал, как тяжело жилось сэм. никто, кроме группы людей, которых она почему-то ненавидела лютой ненавистью, называя их малодушными скотинами, завистниками, мразями и мышами. это был их такой маленький и такой большой секрет, который каждый из них хранил в глубине своей маленькой прогнившей души.

окончательно насытившись, человек оплатил заказ и вышел из кафе. вызвал себе сеульское такси эконом и сказал водителю ехать в лес. мимо пролетали небоскребы, облака собирались в самые причудливые формы, а свет от фонарей становился непрерывной линией желто-оранжевого цвета. примерно через час городские пейзажи сменились куда более природными: фонарные столбы сменились стволами деревьев, а шум города - пением птиц. примерно еще через полчаса человек сказал остановиться на обочине, отдал несколько тысяч вон водителю наличными и исчез в темноте леса.

там, в его глубине, стоял дом, огороженный высоким стальным забором. это был огромный роскошный дом с гаражом и внутренним бассейном. в гараже стояло несколько машин  премиум-класса и трицикл. человек спокойно приложил ключ-карту к воротам и вошел на облагороженную территорию участка. пройдя по керамогранитной дорожке, приложив палец к биометрическому замку на двери дома, человек вошел внутрь. сам дом был оформлен в спокойных тонах с редкими вкраплениями черного - таков был деревянный пол в спальнях и мраморный в холлах. главным его украшением был большой черный рояль, стоявший посередине большого квадратного холла. производства компании Steinway & Sons, он был настоящим монстром звука, но стоял совершенно без дела. на нем нужно играть, но совершенно нет времени и сил.

сняв обувь и пройдя на второй этаж, человек открыл дверь в хозяйскую спальню и упал на кровать. немного полежал с закрытыми глазами, глубоко подышал. затем встал, стянул с себя толстовку и прошел в ванную, чтобы смыть с себя этот день, который его начал убивать. пройдя мимо зеркала, он остановился. человеком оказалась девушка лет 27-и, а может и старше. по ней невозможно было определить возраст. утонченные черты лица, которые многие женщины могут достигнуть лишь с помощью пластических операций и о которых многие могут только мечтать. брови, обрамляющие лицо, были в меру густыми, но имели идеальную для этого лица форму. яркие глаза неопределенного цвета смотрели прямо вглубь, но не были потухшими - в них горела искорка, где-то на самом их дне бултыхался задор и жажда жизни. тонкий нос. сомкнутые не пухлые, но и не тонкие губы, сложенные в легкую загадочную улыбку. немного острый подбородок. волосы чуть ниже плеч, каждая прядь которых на солнце играла своим цветом, в идеальном состоянии. девушка была красива, но описать ее было невозможно. пройдя мимо, она бы не осталась в памяти проходящих мимо, но и не осталась бы незамеченной. ей наверняка завидовали, но как можно завидовать фантому?

сэм могла. эх, сэм... сэм, сэмми, серминаз, серминас, сермизда, серя... как же она была завистлива. сколько же желчи она выливала на окружающих ее людей, сколько крови она им выпила, сколько нервов помотала. как же она была глупа и наивна в свои неполные 35 лет. женщина с разумом девочки, вечно хныкающая и плачущая. такая бедная, такая несчастная, такая... жалкая. приползшая в корею на одной ноге, оставив последние капли совести в узбекском подвале, в сеуле она совершенно потеряла совесть. ее нужно было как-то урезонить, но как?..

в комнате резко прозвенел мобильный телефон. девушка резко вынырнула из собственных мыслей и пошла за ним, попутно собирая волосы в высокий хвост. на телефоне появилось уведомление из группового чата с названием "НАНАЙКИ". в нем было написано:
"милые, это победа! катя конасова сняла видос про серю, маленький, но сняла! это победа, милые!!! срочно нужен сбор, давайте обсудим это!".

девушке хотелось помыться, смыть с себя этот день, иначе она готова была спрыгнуть с моста. но завидев на экране приглашение в групповой звонок, подняла трубку. на экране появилось с десяток женских лиц - красивых, ухоженных. у кого-то на фоне смеялись дети, кто-то находился на пляже со сверкающе-белым песком, кто-то сидел без звука, но обсуждал что-то со своим парнем или мужем, кто-то стоял на парковке, вдали которой виднелся огромный супермаркет с красно-белой вывеской TARGET. было видно, что у девушек и женщин по ту сторону экрана кипела и бурлила счастливая жизнь, и лишь она, еще одна из так называемых нанаек, сидела в роскошном доме на окраине сеула. совершенно одна, перебирая пальцами одеяло и от скуки пролистывая страницы в загранпаспорте, практически разрывающимся от огромного количества проставленных виз разных стран. она была выездным агентом нанаек, а дом, в котором она находилась, был их сеульской базой. она была типичным насиком - совершенно не похожая на серминаз. одной из тех, кому она так сильно завидовала и кого так сильно ненавидела. но именно ей выпала честь следить за "ихненькой" - кодовое имя женщины, которую в сети знали под именем сэмми джабраиль - во время финальной стадии операции "ЗаЗа", более известной как "ЗАкат ЗАсери". она выполнила ее с достоинством и проследила за последними минутами жизни в корее уже давно потерявшей разум серминаз. она сообщила двум коллегам, которых все среди нанаек знали как "Общателей" самую главную информацию - жопа серминаз сгорела, озарив своим светом все улицы сеула. но эта информация еще не была выложена в открытый доступ, потому что всему свое время. операция, развернувшаяся ранее, провалилась, и нужно было прибегнуть к плану Б, который подразумевал радикальное решение уже давно существующей проблемы. сэм нужно было устранить, и сделать это нужно было в рекордно короткие сроки. с помощью давления на болевые точки дагестанской принцессы, план пришел в исполнение и достиг своего результата: сгорело целое здание, а вместе с ним и юбка любимого платья серминаз, которое она носила не снимая.

теперь же агентке осталось только одно: взять обратный билет и улететь в россию. там ее ждала хрущевка с красным бабушкиным ковром на стене, никчемная офисная работа со стабильной зарплатой и нормированным графиком и ее сожитель-алкаш. так думала серя. на деле же ее ждал билет в США, где в аэропорту Джона Ф. Кеннеди ее ждал серебряный Роллс-Ройс с личным водителем, готовый отвезти ее сначала домой, а затем на работу - в модельное агенство IMG MODELS, где ее агент швырнет ей на стол очередную пачку с приглашениями от мировых домов моды, в числе которых и Dolche & Gabbana и Thom Browne, которых серя так упорно упоминала в своих сториз.

она будет жить свою никчемную жизнь дальше, с улыбкой вспоминая тот путь длиной в несколько лет, целью которого было наказать сумасшедшую бабку сирануш, потерявшую в аварии ногу и прочитавшую всю нейробиологическую литературу мира.

послушав приятный треп нанаек и сказав несколько слов, она завершила звонок. она наконец-то пошла в душ, напевая слова "Serminaz, baby don't hurt me, don't hurt me no more". день удался. серминаз теперь наверняка лежит в реанимации с ожогами третьей степени в районе ягодиц. но она забудет об этом. и все остальные забудьте тоже.