И в самом основании этой совместной монументальной работы — в нашей общей шаткой конструкции— откуда мы родом, и откуда вырвались —то ли барака, то ли лагерной вышки, то ли клетки — мачеха-империя.
И в кирпичах немоты несвидетеля, но современника.
В горящих деревнях в темноте (апокалиптический проект «Россия» моего друга , фотохудожника Danila Tkachenko: он получил за эту работу приз World Press Photo .
В РФ он объявлен в международный розыск, против него возбуждено дело в связи с сорванной спецслужбами акцией "Специальная операция": Ткаченко планировал дистанционно поджечь синие и желтые дымовые шашки, чтобы для участников московского парада 9 мая 2022 года воздух превратился во флаг Украины., но за несколько часов до акции его накрыло ФСБ , Даниле чудом удалось бежать.
Эту башню мы мы строили до полуночи накануне фестиваля.
Символ жалкого и преступного доминирования —на руинах чужих жизней, на раскинутом кресте бумаги, в тенях клетки вековой несвободы, в отбрасываемых кирпичом разрушенных жизней тенями—кирпич тело, кирпич -руина, невыносимая тяжесть небытия . Такой наспех сколоченной, шаткой и всё ещё возвышвющейся лагерной вышкой, увенчанной покрышкой-шиной, как венцом, отсылающей к шинам на Майдане. И фотографиями горящей Россией Данилы, как обещанием общего освобождения.
В фестиваль и в выставке приняло участие множество художников и режиссеров, драматургов, актеров…
Земля была в чёрных картинах на стене (материал указан: земля, кровь автора), и в портрете неизвестной, про которую известно только, что она убила под Гостомелем. Незнакомка. Не Брюлов. Пожилое лицо , мятая морщинистая бумага лица, которая смотрит уже по ту сторону листа.
В отпечатках гари исчезала карта империи (автор Сергей Прокофьев);
И пылали замки на этикетках дорогих вин как напоминание европейцам о европейском же выборе и цены за него (работа @Elikuka)
И самые простые повседневные вещи кричали молча: дымился уютный домик на левом носочке, дымился на правом… (Таня Эфруссе)
А к вечеру стемнело и мы снова вернулись в зрительный зал. И тогда театр и вовсе перестал быть театром. Точнее он им стал в каком-то ином измерении. До конца. И после конца.
На сцене были люди выжившие в Мариупольском драматическом театре . Они были на сцене вместе с актерами, но зритель не знал и не мог знать, кто есть кто.
Кто-то из них работал в театре администратором, кто-то осветителем.
Спектакль, который и спектаклем не назовешь шел отрывками. В темноте.
Это был не спектакль, а трейлер.
Полная версия недоступна…
Рыбы не плачут.
Но люди да.
И раскиданные по земле яблоки мерцают, как тлеющие угли в разорванной земле. И женщина, актриса, балерина, которая осталась посередине этой сырой земли вместе с банкой-аквариумом с рыбой. Она учится у рыбы кричать. Молча раскрывая рот в душераздирающем немом крике. Человеческие слова у нее остались там, до. Человеком сейчас слишком больно.
И при всей своей почти сказочной литературности город Мореуполь у моря под конец спектакля заплакал настоящими слезами. Прямо на сцену под звуки моря . В расставленные по задумке художницы -постановщицы (Aglaya Shulzhenko) ведра капали громкие слезы прямо с неба.
Это было чудо, — сказала тогда автор второй пьесы о Мариуполе на том фестивале— Helena Petrovska
Они наконец смогли плакать. Уже оттуда…
Фестиваль « Doc en scène. Ucraine: la voix umaine “ организованный потрясающей командой во главе (или в сердце) c Maria Chuprinskaya в Париже проходил в историческом пространстве белоэмигрантской киностудии Альбатрос - под эгидой L association.
Их я знаю давно. Некоторых задолго до войны.
В другом их помещении — в L-galerie проходила моя персональная выставка в декабре 2023.
Назвалась « Point de perturbation ».
О смятых листах времени, о войне, о молчаливом крике
Было много народу.
Помню людей. Французов , русских, старых эмигрантов и недавних. Друзей, знакомых, родных…
Но особой памятью помню украинцев—беженцев — из Киева, Житомира, Харькова , помню их рассказы.
Самые первые посетители пришли на выставку ещё в разгар монтажа за два часа до открытия.
Мы из Киева… выезжали 13 марта. Теперь вот тут. Мы Вас давно читаем— и вот утром увидел , что выставка в Париже и сразу приехали. Вы простите, что до вернисажа, но нам засветло нужно вернуться— мы в гостинице для беженцев за городом живём…
Что мне сказать? Я немею и молчу. Мне хочется их обнять, но я стесняюсь и с деловым видом ношусь по галерее, доделывая последние мелочи.
У меня — то ли от простуды, то ли от избытка толпящихся в горле осколков слов и чувств стремительно садится голос.
В начале вернисажа я ещё могу говорить, но чем больше собирается народу, тем стремительнее я перехожу на шепот.
Голос пропадает совсем. Идеальное состояние для художника на собственной выставке.
Пусть работы говорят за себя.
Французы задают вопросы. Я что-то едва шепчу. Объясняю про разные серии, про технику печати с картонной матрицы, про свет, про войну, про ответственность художника российского происхождения , что работы серии Le silence du cri идут на поддержку Украины.
Украинцы не задают вопросов—сами с порога узнают себя. Самый главный , но и самый страшный критерий.
Об этом пронзительно написала журналистка Анна Шестак: я и есть этот кричащий землёй кирпич с забинтованной головой.
Другая женщина, тоже киевлянка, сказала напоследок: знаете, Катя, мне, наверное, Ваша серия с кирпичами слишком. К герникам я пока не готова. Мне больше хочется смотреть на Вашу Венецию…
Одна из последних посетительниц—фотограф и биолог. На вид— изящная веселая легкая парижанка. Как оказалось, беженка из Киева.
И снова рассказы, которые похожи и каждый раз непохожи — потому что речь о единственной жизни: котовьей и человечьей—о ночевке в пустующем доме (я не спускалась в убежище с котом ) под обстрелами февраля 2022, и слухи о наступлении на Киев, и сосед, ехавший развозить еду и давший 14 мин 20 секунд на сборы («они уже под Ирпенем—скоро будут тут, у тебя есть 14 мин 20 секунд на решение, довезу до вокзала, потом будет поздно»).
Помогла собраться бабушке-в соседнем подъезде. Сама собираться не стала: технику всю фото пришлось оставить. «Выбор котик или фотик не стоял».
Путешествие с котиком в рюкзаке. Много суток.
Он от стресса три дня не писал. А потом описался в рюкзаке прямо в Вене на вокзале. Я вся мокрая была. И он тоже. А одежды запасной не было. Так и ехали. Сохло на себе. Остаток пути от нас все отсаживались в поездах и автобусах. Как от бомжей воняло. А что было делать…
Она поправляет рыжие волосы. Рассказывает легко, без надрыва. Ну вот так.
Выставка классная, спасибо, рада, что добралась. Мне мой венецианский друг посоветовал. А можно я Вас сфотографирую? Фотоаппарата больше нет, ну просто на телефон.
Эта фотографию она прислала мне . На память. Храню.
А сегодня я прочла пост живущей в Париже замечательной художницы, писательницы, поэтки и активистки Насти Родионовой.
Прочла и снова онемела.
Приведу его полностью. Речь шла о той самой галерее и о той самой ассоциации и о том самом пространстве Альбатрос….
Nastya Rodionova:
«Друзья, непросто это писать, не думала, что окажусь в такой ситуации, но другого выхода не вижу.
Сегодня я узнала важную для меня информацию. Вариантов, что с ней делать, у меня было несколько, кроме замалчивания, которое в этой ситуации я считаю невозможным. Я понимаю, что многих из моего ближайшего окружения то, о чем я расскажу, может расстроить, выбить из колеи. Но все это соразмерно времени в котором мы живем.
Все началось с того, что до меня дошел слух: в Studio Albatros и L gallery, где выставляются антивоенные художники, работает Лиза, которая является дочерью Светланы Александровны Кривоногих, которая, в свою очередь, по данным ряда журналистских расследований, была близка с Путиным, а по версии Proekt.media, Лиза - внебрачная дочь Путина (см комментарии ).
Studio Albatros открыта в историческом месте (ведущем свою историю от первой волны белой эмиграции) несколько лет назад. За последние три года там выставлялись не только русские, но и украинские художники, которые, как известно, встречаются теперь на одних площадках с русскими крайне неохотно и при условии полной репутационной ясности. Мы с Митей тоже принимали участие в мероприятих в Studio Albatros и в L gallery (второй площадке той же художественной ассоциации - L association.
Важно сказать, я верю в презумпцию невиновности, в то, что дети не несут ответственность за преступления своих родителей. Но, в разгар войны столкновение человека из семьи бенефициаров режима с его жертвами недопустимо.
Понимала ли это Лиза в свои 22 года или ответственность на ее окружении?
Очевидно, что количество вопросов в связи с подобной информацией зашкаливает.
"А ты знаешь менеджера из Альбатроса и L gallery? - спросила я свою знакомую художницу и описала внешность девушки.
"Да, это Лиза", - подтвердила она. И назвала еще несколько выставок, которые Лиза курировала в Studio Albatros. Доказательств, кто ее отец, нет - лишь предположения. Но достаточно информации о матери.
Бывшая питерская уборщица, сегодня Светлана Кривоногих миллиардерша, владелица яхт и горнолыжных курортов, акционерка Банка России и Национальной медиа группы. В 2023 году Светлана Кривоногих была внесена в санкционный список властями Великобритании (см комментарии ).
Спустя несколько лет после расследования "Проекта" (ссылка выше), в котором была обнародована личность Светланы Кривоногих, журналисты снова вышли на ее дочь Елизавету. У нее нашли второй паспорт на имя Елизаветы Олеговны Рудновой (запомните эту фамилию-см комментарии .
Олег Руднов - умерший в 2015 году близкий друг и соратник Путина, на которого президент РФ записывал тайную недвижимость и активы, в частности, квартиру Алины Кабаевой. Под новой фамилией девушка отучилась в школе менеджмента и искусства ICART в Париже. Документ, подтверждающий это, опубликован в сети (см. материал ТСН выше) .
В интернете можно найти информацию о выставке - дипломном проекте школы ICART, в которой, по данным журналистов, с 2020 по 2024 год училась Елизавета Кривоногих - Руднова. Выставка проходила в середине января 2024 года в Galerie Julie Caredda в Париже.
В комментариях в соцсетях некоторые гости вернисажа обсуждают, что "дочка Путина" была среди выпускников" и "как она похожа на отца". Я делаю на этом акцент, потому что Лизу не прятали, она продолжала появляться в русскоязычной арт тусовке Парижа даже после деанонимизации в прессе.
Открыто вести соцсети Лиза перестала с началом полномасштабного вторжения России в Украину. В соцсетях она (предположительно) фигурирует под третьим именем Luisa Rozova. С одной стороны, Luisa Rozova написала "нет войне" в инстаграмме, с другой, в тиктоке, называла Путина "замечательным президентом", а его критиков "клоунами" (Впрочем, достоверность соцсетей проверить невозможно.)
Как я писала выше, у меня были разные варианты того, как поступить с полученной информацией. Но самый прямой путь я считаю самым верным. Поэтому я назначила встречу Дмитрию Долинскому, президенту "L association" и, как я выяснила, по совместительству визовому консультанту и директору туристического агенства Tsar Voyages (, до сих пор отправляющего туристов в РФ. Я задала Долинскому вопрос о том, правда ли, что в его структуре работает Елизавета Кривоногих, дочь Светланы Кривоногих, акционерки банка России.
Он ответил, что не спрашивает сотрудников об их родословной, дети за родителей не отвечают, об L association говорит не то, кто там работает, а художники, которые выставляются на их площадках и характер мероприятий, которые они проводят. Я искренне согласилась, с тем, что дети не несут ответственность, но сказала, что мы имеем право знать, с кем работаем. И настояла на том, чтобы он назвал фамилию сотрудницы Лизы и добавила, что я в любом случае буду докапываться до правды. Он сказал, что фамилию не помнит. Я попросила узнать. Он отошел на минуту.
"Руднова", - ответил он, когда вернулся.
Моя позиция заключается в том, что в ситуации ведущейся захватнической войны России, со стороны людей, организующих любые публичные мероприятия с участием антивоенных художников и иногда вовсе прямых жертв режима, необходимы максимальная прозрачность и повышенная чуткость. Мы должны знать, с кем работаем и решать, готовы ли мы к этому. Мой личный ответ в данном случае - нет.
Уверена, что большинство художников, которых я знаю, как и я, не подозревали, с кем имеют дело, выставляясь на площадках L association (Studio Albatros и L gallery). Но, тем более, нельзя это замалчивать, нужно посмотреть вглубь очередной бездны и сделать выводы.»
Конец цитаты.
Бездна без дна.
Выводы давно сделаны.
«Время мнет страницы прошлого, пробуя наброски настоящего. Мелкими моментально исчезающими буковками дождь торопится что-то записать об этом странном времени на зелёной поверхности канала и тут же сам стирает написанное..
Мне рассказывали, что в математике есть теорема Бауэра , которая гласит, что как бы ни была смята плоскость листа бумаги, всегда существует хотя бы одна точка, которая остается на прежнем месте. Мы никогда не знаем, где эта точка. В искусстве, как и в жизни, не обязательно ее искать, обозначать или называть по имени. Достаточно знать, что она существует.»—— это было моим текстом к той выставке в L galerie
И прежде чем поставить точку в этом тексте и в истории моего сотрудничества с этой галереей, я хочу поблагодарить Настю за невероятную смелость.
Я ни разу нигде не встречала эту ассистентку Лизу, к счастью. Но одно то, что из всех безработных парижских арт-студентов и студенток, искусствоведов и искусствоведок, L’association решила нанять кого-то из окружения Путина — и само ее присутствие в этой организации и , конечно же их молчание о ней, а ее молчание о войне (аналогично тому, что делает Виктория Михельсон в Венеции- см ссылку в комментариях)— достаточный аргумент дистанцироваться от этих организаций и их наилучших намерений... или операций прикрытия?— теперь уже ни за что нельзя поручиться….
В этом году (в марте 2025) у меня должна была состояться там ещё одна выставка. Тот же Долинский сначала предложил показать мой новый проект именно у них , а потом спустя полгода он же отозвал свое предложение в довольно хамоватой форме. Мы долго переписывались. Я ещё подумала тогда— не иначе как за этим стоит какая-то политическая подоплека … и какой узнаваемый и забытый уже барско-лакейский стилёк— нет, все-таки ни с какими даже эмигранскими русскими дел иметь нельзя…наверное , всё к лучшему. Всё оказалось действительно к лучшему и намного хуже, чем можно было вообразить. Ни в этом году, ни в каком из последующих я, конечно, на этих площадках выставляться не буду.
Моя всяческая поддержка и благодарность Насте за расследование. Очень надеюсь, что организаторы сделают выводы , что как минимум все тайное становится явным, а художники , все, кто как Настя и я принимали и принимает участие в различных инициативах, не зная о всеядности (если не сказать намного резче) руководства L association — будут теперь иметь в виду то, о чем написала Настя.
